Проект закона № 6232 от 23.03.2017 г. (далее – Проект) содержит довольно много норм, не раскрытых или вообще отсутствовавших в действующем Хозяйственном процессуальном кодексе Украины (далее – ХПК Украины). Предлагаем остановиться на нескольких изменениях, изложенных в Проекте (касательно хозяйственного процесса).
Проектом предлагается определить, что если закон или договор не определяют эффективного способа защиты, то суд может определить его в своем решении согласно требованиям истца. Это можно рассматривать как более удобную опцию для сторон, заявляющих нестандартные требования в исках.
Позитивным можно назвать и то, что лица, присутствующие в зале суда, могут проводить фото- и видеофиксацию заседания без получения отдельного разрешения суда. Ранее это могло вызывать негодование со стороны отдельных судей, которые могли занимать принципиальную позицию в вопросе разрешения какой-либо фиксации процесса.
Помимо прочего, в Проекте предлагается закрепить, что суд применяет при рассмотрении дел практику ЕСПЧ (на которую так часто любят ссылаться в своих документах юристы) в качестве источника права, что также является позитивным моментом. Так что теперь суд должен будет считаться с практикой ЕСПЧ и труд юристов по поиску практики ЕСПЧ будет еще более оправданным.
Кроме того, Проект содержит положение, согласно которому при наличии неточностей в арбитражном соглашении сомнения относительно его действительности и исполнимости должны толковаться судом в пользу действительности последнего. Это позитивный момент, так как теперь суд будет лояльнее относиться к ошибкам сторон в арбитражном соглашении и указывать сторонам на возможность обращаться в арбитраж (а не в хозяйственный суд).
Вместе с тем практически не претерпели изменений положения относительно использования приговора суда в качестве доказательства. Как и в действующем ХПК Украины, Проект предполагает, что приговор может использоваться судом только относительно случаев, в которых суд рассматривает дело о правовых последствиях действий (бездействия) лица, в отношении которого был вынесен приговор, и только в вопросе того, имело ли место действие (бездействие) и совершены ли они этим лицом.
Как известно, в некоторых случаях уголовное производство может быть и параллельным процессом с рассмотрением дела в хозяйственном суде. Соответственно, выводы, сделанные в тексте приговора суда, могли бы стать дополнительным аргументом в пользу стороны хозяйственного производства. Однако, поскольку эта норма практически не изменилась, существенного влияния на положение сторон процесса она не возымеет.
Помимо изложенного выше, внимания также заслуживает и то, что в Проекте предложено установить, наряду с верховенством права, равенством сторон в процессе, состязательностью, диспозитивностью и пр., новый принцип хозяйственного судопроизводства – принцип недопустимости злоупотребления процессуальными правами.
Отметим, что в Проекте не было предложено установить принцип "добросовестности в реализации процессуальных прав" (т. е. позитивное действие), а было закреплено концепцию именно "недопустимости злоупотребления процессуальными правами" (т. е. воздержания от негативного действия).
Проект дает ориентировочный перечень того, что следует понимать под злоупотреблением правами, и это явно новый институт для хозяйственного процесса. Но, как и ожидалось, имеются и весьма спорные формулировки злоупотреблений.
Например, злоупотреблением правами считается подача заведомо безосновательного иска (как именно это должен понять суд, неясно), иска при отсутствии предмета спора (также непонятно, как суд должен установить это) или в споре, который имеет очевидно искусственный характер (некоторые споры и вправду могут выглядеть "искусственно", при всей своей формальной правильности).
В Проекте предусмотрено, что в случае злоупотребления правами одной из сторон суд имеет право возложить на нее судебные расходы независимо от результатов решения спора. Подобная норма выглядит довольно странной.
Внимания заслуживает и то, что Проектом предложено ввести штрафы за злоупотребление правами. Некоторые считают, что это "карательная функция" суда и она противоречит сути состязательности процесса (т. е. побеждать можно и нужно любой ценой), а другие считают, что эти штрафы являются прямым следствием недобросовестного поведения сторон в суде, что показывает существующая практика.
Если же придерживаться нейтралитета в этом вопросе, то стоит учитывать, что когда речь идет о том, чтобы решить спор на миллионы евро, то расходы в виде нескольких тысяч евро (именно такими могут быть штрафы) вряд ли будут отпугивать стороны от злоупотребления правами. Однако наличие подобных штрафов может стать предохранителем от недобросовестного поведения представителей сторон, потому что суд имеет право возложить штраф как на сторону, так и на ее представителя (для которого эта сумма может быть более существенной).
В любом случае окончательные выводы о том, является ли то или иное действие стороны злоупотреблением правами или нет, являются прерогативой суда. Так что остается уповать на добросовестность самих судей в этом вопросе.
ВЫВОД:
В завершение отметим, что, хотя Проект и не лишен недостатков (как и любой другой нормативный акт), изменения в процессуальном законодательстве могут стать основой для более эффективного разрешения хозяйственных споров.