Присутствие в Гражданском процессуальном кодексе такого вида обеспечения доказательств как экспертиза не может не быть положительно воспринято всеми без исключения, поскольку она существенно упрощает получение доказательств в ряде потенциально проблемных ситуаций. Однако некоторые юристы, в том числе и судьи, после появления соответствующих норм стали воспринимать любое ходатайство о назначении экспертизы в качестве заявления об обеспечении доказательств.
Именно с такой ситуацией столкнулся один из пользователей портала Право Украины, заявивший на предварительном заседании в гражданском процессе ходатайство о проведении почерковедческой экспертизы подписи под документом, предъявленным в качестве доказательства. Суд посчитал, что речь идет именно об обеспечении доказательств и вынес определение об оставлении ходатайства без движения и предоставлении времени на устранение недостатков ходатайства – уплаты судебного сбора на основании пп. 13 п. 1 ч. 2 ст. 4 Закона «О судебном сборе».
В связи с этим у пользователя, для которого подобная ситуация встретилась в первый раз в практике (ранее в подобных обстоятельствах судьи удовлетворяли поданные им ходатайства о назначении экспертизы, не требуя оплаты судебного сбора), возник вопрос о том, как можно обосновать то, что за подачу ходатайства о назначении экспертизы судебный сбор не уплачивается.
Позиция 1. Необходимо различать назначение экспертизы в качестве обеспечения, то есть способа фиксации доказательства и в качестве способа исследования имеющегося доказательства. Согласно ст. 133 ГПК обеспечение доказательств применяется лишь в том случае, если представление суду необходимых доказательств невозможно или имеются трудности в представлении этих доказательств. Классическими примерами обеспечения доказательств являются допрос свидетеля, состояние здоровья которого может не позволить ему дать показания в судебном заседании, и осмотр вещественных доказательств, которые невозможно сохранить до момента проведения судебного заседания.
В данной ситуации о каких-либо сложностях, а тем более о невозможности подать доказательства, речи не идет, поскольку пользователь портала Право Украины обращается в суд с ходатайством о проведении экспертного исследования уже имеющегося в деле документа, то есть уже представленного суду доказательства. Следовательно, экспертиза в этом случае является способом исследования доказательства, а не его фиксации.
При этом стоит обратить внимание на п. 6 письма ВССУ № 10-1386/0/4-12 от 27.09.2012, в котором судам разъясняется, что даже ходатайство об истребовании доказательств не всегда является заявлением об обеспечении доказательств, хотя эти институты намного более схожи.
Позиция 2. Ходатайство о назначении экспертизы должно по умолчанию считаться ходатайством об обеспечении доказательств. В пользу этого свидетельствует то, что экспертиза назначается именно для выяснения обстоятельств, требующих специальных знаний в той или иной сфере, которые не могут быть установлены иным путем. При этом результатом проведения экспертизы является заключение эксперта, которое, в свою очередь, признается доказательством.
То есть в данной ситуации предоставленное суду доказательство (документ) не позволяет установить некое обстоятельство, которое сторона по делу (пользователь портала) считает существенным. Именно с целью установления этого обстоятельства и подается ходатайство о проведении экспертизы, целью которой является получение нового доказательства (заключения эксперта), предоставить которое сторона процесса иным путем не может. Таким образом, налицо как раз ситуация, предусмотренная ст. 133 ГПК, и суд совершенно правомерно расценил ходатайство как заявление об обеспечении доказательств.
Мнение юристов проекта: С точки зрения теории обеспечение доказательств является специальным, можно сказать чрезвычайным, институтом, направленным на фиксацию доказательств, которые могут быть утрачены в будущем до момента их исследования судом в обычном порядке. То есть существенным моментом является следующее: доказательство существует на момент подачи ходатайства, но скорее всего (или даже точно) будет утрачено к моменту проведения судебного заседания.
При этом от суда требуется предпринять те или иные меры, позволяющие:
либо предотвратить уничтожение доказательства, к примеру истребование письменного доказательства у стороны процесса, заинтересованной в его уничтожении);
либо осуществить надлежащую с точки зрения процессуального законодательства фиксацию сведений, имеющих значение для дела, которые могут быть установлены на основании обеспечиваемого доказательства (например, назначить товароведческую экспертизу скоропортящейся продукции, если спор касается качества этой продукции).
Из этого можно заключить, что проведение экспертизы является способом обеспечения доказательств не всегда, а лишь в тех случаях, когда объектом исследования выступает материальный объект, явление или процесс, которые невозможно будет исследовать при назначении экспертизы в обычном порядке (как это и утверждается в Позиции 1). Однако пока такое утверждение проверено лишь с точки зрения юридической теории, хотя упомянутое письмо № 10-1386/0/4-12 от 27.09.2012 служит хорошим подтверждением того, что ВССУ также склоняется к такой точке зрения.
При анализе действующего законодательства прежде всего необходимо обратить внимание на формулировку ч. 1 ст. 133 ГПК, дающую право заявлять ходатайство при условии, что лицо считает, что «подання потрібних доказів є неможливим або … є складнощі в поданні цих доказів». Как нетрудно увидеть, законодателем два раза использован глагол «є», то есть настоящее время глагола «бути».
Это дает основания говорить о том, что обеспечить можно лишь те доказательства, которые на момент подачи ходатайства сторона уже не имеет возможности предоставить либо уже испытывает некие сложности с их предоставлением (что и служит одним из оснований для разночтений, ставших поводом для написания данного материала). Таким образом, можно наблюдать довольно существенное различие с приведенными выше теоретическими выкладками.
Но в то же время ст. 134 ГПК требует от суда при рассмотрении заявления об обеспечении доказательств установить, кроме прочего, и обстоятельства, свидетельствующие о том, что представление необходимых доказательств может стать невозможным или усложненным. То есть в этом случае мы однозначно имеем дело уже с будущим временем.
Таким образом, указанная норма не требует от суда устанавливать обстоятельства, свидетельствующие о том, что представление доказательств уже стало невозможно либо даже то, что доказательства точно будет невозможно представить в дальнейшем. Достаточно лишь существования реальной угрозы того, что в будущем станет невозможно представить необходимые доказательства.
А это уже вполне соответствует приведенным выше теоретическим выкладкам.
В описанной на портале ситуации имеется письменное доказательство – некий документ. Сомнений в возможности его представить суду у сторон нет (скорее всего, документ уже представлен в качестве доказательства).
В то же время у одной из сторон, которую представляет пользователь портала, есть сомнения либо в подлинности всего документа, либо в подлинности подписи под документом. Исходя из сообщений на портале, можно предположить, что речь идет о договоре или ином документе, подтверждающем наличие отношений займа. Таким образом, установление факта подделки либо наоборот подлинности подписи заемщика является одним из ключевых моментов дела.
Надежно установить этот факт можно лишь на основании графологической экспертизы. Опасений относительно возможности ее проведения нет – оригинал документа суду (а следовательно, и эксперту) доступен и будет доступен в будущем. Поэтому, с точки зрения теории, нет оснований говорить о необходимости обеспечения доказательств.
Но в то же время, исходя из положений ст. 57 ГПК, заключение эксперта является отдельным источником доказательств. При этом, согласно ст. 66 ГПК заключение может быть дано только экспертом, то есть лицом, соответствующим требованиям, установленным ст. 53 ГПК. В свою очередь, назначение экспертизы – прерогатива суда (п. 17 постановления Пленума ВСУ «О применении норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство по делу до судебного рассмотрения»).
Следовательно, можно сделать вывод, что доказательство в виде заключения эксперта сторона, ходатайствующая о назначении экспертизы, самостоятельно представить суду не может. Исходя из буквальной трактовки нормы ст. 133 ГПК, это дает возможность утверждать, что ходатайство о назначении экспертизы автоматически является ходатайством об обеспечении доказательств.
Поэтому остается констатировать лишь то, что на данный момент указанный вопрос целиком и полностью зависит от трактовки законодательства конкретными представителями судейского корпуса. При этом на практике, как правило, эффективнее согласится с предложенной судом трактовкой, поскольку попытка оспорить мнение о необходимости уплаты судебного сбора существенно затянет рассмотрение дела, поэтому она оправдана лишь в ситуации, когда требуется уплата судебного сбора в весьма значимом для участника процесса размере.
ВЫВОД:
На данный момент для решения вопроса об уплате судебного сбора при подаче ходатайства определяющей является позиция конкретного судьи. В пользу того, что при подаче ходатайства о назначении экспертизы в порядке ст. 143 ГПК нет необходимости платить судебный сбор, можно приводить лишь аргументы теоретического характера и, косвенно, п. 6 письма ВССУ № 10-1386/0/4-12 от 27.09.2012.