Борьба с коррупцией относится к разряду "вечнозеленых" проблем, решение которых выходит за пределы исключительно правовой плоскости. Доказательством тому является тот факт, что несмотря на повышенное внимание и ужесточение ответственности как минимум за последние пять лет, данное социальное явление в нашей стране не только не исчезло, но и продолжает занимать устойчивые позиции.
По оценкам неправительственной организации по изучению и борьбе с коррупцией Transparency International Украина стабильно находится среди стран с высоким уровнем коррупции и высокой терпимостью (толерантностью) общества к ней.
По индексу восприятия коррупции данная организация ежегодно оценивает уровень коррумпированности по результатам опроса граждан, иностранцев, предпринимателей и аналитиков, проживающих в данной стране. Не вдаваясь в цифры, отметим, что между индексом восприятия коррупции и инвестиционной привлекательностью существует прямая взаимосвязь: чем меньше общество сопротивляется и осуждает коррупцию, тем менее охотно сюда идут новые инвесторы (торговые партнеры, кредиторы) и усиливается отток существующих. Эксперты утверждают, что снижение оценки индекса восприятия коррупции только на один пункт приводит к оттоку из страны капитала в размере 0,5 % ВВП.
Даже учитывая то, что коррупция зачастую выгодна обеим сторонам, ее латентность все же имеет дополнительную почву для толерантности – многие экономические агенты просто смирились, как жертва мирится с насилием ввиду особенностей психики и ценностных установок. Но поскольку государство официально борется с коррупцией (как формой насилия над обществом), в последнее время от государственных институций усилились призывы иного толка – свести к нулю толерантность и привить нетерпимость украинского общества по отношению к данному явлению.
Любое предприятие (в данном случае мы рассматриваем его в сугубо экономическом смысле – как организацию людей и площадку для торговли контрактами) представляет собой некий средний уровень, который одновременно зависит как от (анти)коррупционных тенденций в общегосударственном масштабе (макроуровень), так и от представлений (ментальности) людей, его составляющих, о допустимости и формах коррупции (микроуровень). И для того чтобы эффективно бороться с коррупционными проявлениями в пределах отдельно взятого предприятия, не говоря уже о масштабах страны, следует гораздо глубже подойти к оценке данного феномена.
Об ограниченности формализма
Во многом благодаря антикоррупционному тренду в государственной политике, в некотором смысле к проявлениям деловой моды сегодня можно отнести появление (в числе локальных актов предприятий) корпоративных документов об антикоррупционной политике (положений, инструкций и т. п.). Как здесь не вспомнить 90-е годы, когда после утверждения правительством перечня открытых сведений, не составляющих коммерческую тайну, каждое уважающее себя предприятие считало крайне необходимым иметь приказ (положение) о коммерческой тайне, с которым в атмосфере таинства под расписку знакомился каждый вновь поступающий на работу сотрудник и посвящались старые кадры. Предполагалось, что наличие этого документа повысит корпоративный дух, солидарность трудящихся и обозначит их личную причастность к жестокой конкурентной борьбе в новых условиях капитализма. Но несмотря на эти бумажные мероприятия и даже введение уголовной ответственности за разглашение коммерческой тайны, за все время "игры в тайну" реальных случаев привлечения к ответственности за ее разглашение зафиксировано ничтожно малое количество. Хотя многие предприятия имеют истории скандального увольнения топ-менеджеров и специалистов, особенно начальников служб сбыта или снабжения, производства или абонентских отделов, уносивших с собой ценную информацию в виде клиентских баз, технологических карт, различных ноу-хау, которые некогда охранялись только лояльностью и преданностью вчерашних сотрудников. Но отнюдь не приказами о коммерческой тайне. Подобная участь может ожидать и антикоррупционную политику на предприятии, если ограничиться дублированием законодателя и созданием формальных правил, ведь рейтинг локального нормотворчества повысится, а вот цели достигнуты не будут.
Об экономическом подходе
К числу современных представлений об экономическом поведении относится то, что каждым обществом на самом деле руководят вовсе не формальные правила (законы, приказы и т. п.), а комплекс этих правил с правилами неформальными (этот комплекс называется "институты"). К неформальным правилам относятся внутренние установки людей, совокупно регулирующие их поведение в виде традиций, деловых обычаев, того, что у нас называется "по понятиям", – и это живет, несмотря на законы. А иногда даже вопреки. Но успешно и долго живет. Ярчайшие примеры – теневая экономика и организованная преступность. Весьма упорядоченные и устойчивые системы. В этом же ряду стоит и коррупция, которая, как правило, сопутствует теневой экономике.
Если рассматривать причину устойчивости (общественных) институтов, как позитивных, так и негативных, то их объединяет наличие конструкции, которая делает институт жизнеспособным. Формула предельно проста: правило (институт) эффективно (а значит, существует) только в том случае, если у него есть механизм исполнения и гарант (принуждения к исполнению). То есть правило должно реально работать.
А теперь приложим это лекало к законодательству: правил много, но зачастую механизмы не продуманы и гаранты не назначены. В итоге правило есть, а института нет (т. е. правило не работает). Но если какой-то сегмент общественной жизни реально заполнен отношениями и при этом не урегулирован законным правилом – его место всегда займет неформальный порядок (теневой экономики, коррупции и пр.). Здесь действует принцип "свято место пусто не бывает": общество, как саморегулирующаяся система, пустоты не терпит, поэтому при отсутствии государственного порядка его место быстро занимает порядок теневого квазигосударства.
Поскольку реальный экономический эффект несут превентивные антикоррупционные мероприятия, а не разборы полетов постфактум, не стоит изобретать новые наказания (их достаточно в законодательстве), а лучше уделить внимание документообороту, инструментам контроллинга и контроля, решению конфликта интересов.
Поэтому в антикоррупционной борьбе на предприятии безусловно важно нащупать и обозначить все сферы с потенциальной коррупционной составляющей (снабжение, сбыт, производство и т. п.), сформулировать правила поведения (сделки с заинтересованностью, раскрытие информации, проведение тендеров и т. п.) и меры ответственности работников, назначить гарантов (финансовый мониторинг, контроль и т. п.). И такие практические аспекты сегодня имеют востребованность и освещенность: благодаря проработанности формальные правила можно заставить работать. Но поскольку говоря выше об институтах, мы затронули тему их неформальной составляющей, хотелось бы немного затронуть следующий немаловажный аспект.
Внутренние установки и модели несвязанного поведения
Причины популярности коррупции, с одной стороны, основываются на ее взаимной выгоде (обойти законные правила и/или получить дополнительный доход) и безнаказанности (латентность или неслаженность механизма противодействия и гарантов), однако с другой, объясняются высокой толерантностью к ее проявлениям (особенно на бытовом уровне – в межличностных отношениях).
Применительно к предприятию представим, что там разработаны антикоррупционные документы, и работники в процессе создания добавочной стоимости находятся под жестким колпаком у Мюллера (финансовым контролем). Но при этом модели поведения за пределами предприятия и в межличностных отношениях (внутри его) переоценке не подвергались. Руководство имеет знакомых "решал" в различных инстанциях (а кто их в бизнесе не имеет?), поскольку эта модель взаимодействия с официальным государством давно стала устойчивым институтом. Кроме того, давней традицией, к примеру, является коллективный подарок ко дню рождения директора или можно проявить личную симпатию в индивидуальном порядке. То есть на коррупцию следует смотреть гораздо шире – это не всегда материальная заинтересованность и прямая связь с обогащением от хозяйственной деятельности предприятия, зато она всегда ведет к искажению нормальных (эффективных) общественных институтов – например, "двойные стандарты" содействия трудоустройству нужных людей, дискриминация подчиненных по признаку личной преданности и др.
Это проза нашей жизни, в том числе уходящая корнями в советское прошлое, и, к сожалению, многие не готовы к радикальному пересмотру и отказу от подобных моделей. Отношение к коррупции как к норме, равно как и проявление знаков внимания (раболепия) к начальству, стали устойчивой составляющей экономической ментальности (в порядке приспосабливания к окружающей социально-экономической среде), которая формировалась десятилетиями, а менять ментальные установки одними законами и приказами практически невозможно.
В более выигрышной ситуации изначально находятся предприятия с иностранным элементом и топ-менеджментом происхождением из стран с низкой толерантностью к коррупции. Там осуждение подобных деяний и причисление к моветону даже намеков на коррупцию выглядят органично, как в устах, так и в распоряжениях руководства, а работники более охотно пересматривают и свои "многовековые" установки.
Политика и предприятие
Если говорить об эпохальных сдвигах в общественном устройстве, сознании и прогрессе, то они всегда основаны на трех китах: политической и экономической системе, а также объединяющей граждан системе ценностей. Слаженность этих составляющих обеспечила (с учетом национальной специфики) послевоенный ренессанс Японии и Германии, экономический прорыв Сингапура, Южной Кореи и Польши.
Безусловно, любое предприятие включено в контекст политической жизни и экономической реальности своей страны. За каждым предприятием стоят люди как граждане государства и носители определенных ценностей. Но говоря о "политике предприятия" в любой сфере, следует рассчитывать, что ее эффективность будет подчиняться тем же правилам, что и успех государства. Ни больше, ни меньше.
Поэтому замахнувшись на антикоррупционную политику, следует прежде начать менять корпоративные и личные нравы. Это самое сложное. Лучше личным примером менеджмента, формированием новых моделей поведения (внутри и за пределами предприятия). Как говорится, чисто не там, где убирают, а там, где не сорят. В то же время не стоит увлекаться морализаторством и прописывать высокие максимы "поведения в быту для трудящихся" в тренде аллергии на коррупцию. А вот все, что касается корпоративной этики и внутрифирменной финансовой дисциплины, должно быть четко и без двойных стандартов регламентировано для предотвращения коррупции в сферах (службах), где она наиболее возможна. И помним: правило работает только тогда, когда есть механизм и надежный гарант. Поскольку реальный экономический эффект несут превентивные антикоррупционные мероприятия, а не разборы полетов постфактум, не стоит изобретать новые наказания (их достаточно в законодательстве), а лучше уделить внимание документообороту, инструментам контроллинга и контроля, решению конфликта интересов. Важно обозначить сферы, где коррупция вредит интересам предприятия и разрушает социальные лифты, не имея однозначного денежного эквивалента.